Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла
Как приобрести тома "Православной энциклопедии"
опубликовано: 28 декабря 2022г.НИКОН
«Патриарх Никон предлагает новые богослужебные книги». Хромолитография И. А. Ризникова по картине А. Кившенко. 1880 г. (РГБ)
(Минов Никита; май 1605, с. Вельдеманово Нижегородского у. (в наст. время Перевозского р-на Нижегородской обл.) - 17.08. 1681, р. Которосль, близ Ярославля), патриарх Московский и всея Руси в 1652-1666 гг. Основные сведения о биографии Н. до поставления на Патриарший престол содержатся в «Известии о рождении, и воспитании, и о житии святейшего Никона», к-рое было написано в 80-х гг. XVII в. И. К. Шушериным, много лет служившим у Н. Буд. патриарх род. в крестьянской семье Мины и Мариамны (Марии). В синодиках сер. XVII в. приведены имена братьев Н.- Симеон, Никифор и Григорий, имена деда по отцу и отчима отца - Василий и Иоанн и деда по матери - Гавриил. По сообщению Аввакума Петрова, земляка Н., отец патриарха был «черемисин» (мариец) (Житие Аввакума. 1991. С. 212). В последующей традиции утвердилось мнение о том, что Н. был мордвин. В раннем возрасте Никита потерял мать, мачеха обращалась с ним жестоко. Мальчик обучался грамоте у приходского священника, в «детских летех» ушел в Макариев Желтоводский во имя Святой Троицы монастырь - центр зарождавшегося движения церковного обновления (см. Ревнителей благочестия кружок), с к-рым оказались связаны судьбы мн. церковных деятелей того времени. (Существует неск. версий того, когда Никита попал в Желтоводскую обитель. Поскольку активное возрождение Желтоводского мон-ря происходило в 20-х гг. XVII в., когда Никита Минов уже не был отроком, часто пишут, что он сначала жил в нижегородском Печерском в честь Вознесения Господня монастыре и в нач. 20-х гг. перешел в Желтоводский мон-рь. Высказывалось мнение, что ок. 1617 Никита поселился в Макариевом Унженском мон-ре, затем перешел в Желтоводский мон-рь.) В мон-ре Никита прилежно изучал Писание, часто оставался ночевать в церкви под колоколом, чтобы не пропустить начало службы. Живя в Желтоводском мон-ре, юноша бывал «для духовных бесед» у свящ. Анании, служившего на монастырском подворье в близлежащем с. Лыскове. У свящ. Анании Никита мог познакомиться с Иоанном Нероновым, одним из вождей движения «боголюбцев» (ревнителей благочестия).
В мон-ре Никита пробыл до 1624 г., по настоянию семьи вернулся домой и женился, в 1625 г. был рукоположен во иерея к храму в Лыскове или в с. Кирикове (окраина Лыскова). Спустя год по ходатайству московских купцов, пораженных начитанностью свящ. Никиты, он был переведен в Москву. Трое детей свящ. Никиты умерли в раннем возрасте, после чего он решил принять постриг и уговорил жену стать монахиней в московском во имя преподобного Алексия, человека Божия, женском монастыре, дав за нее вклад. Ок. 1636 г. свящ. Никита принял постриг с именем Никон в Анзерском Елеазаровом во имя Святой Троицы скиту. В скиту Н. вел аскетичный образ жизни, «вдаде себе великому посту и воздержанию», ежедневно совершал по тысяче поклонов, мало спал (Шушерин. 1871. С. 6), переписывал книги. Н. стал близок к настоятелю скита - прп. Елеазару (Севрюкову; † 1656). В Житии прп. Елеазара сообщается, что тому было видение Н. в святительских одеждах. Н. ездил с прп. Елеазаром в Москву для сбора средств на строительство в скиту каменного храма в честь иконы Божией Матери «Знамение». Несогласие в отношении собранных средств и хода строительства стало причиной размолвки между прп. Елеазаром и Н., ок. 1639 г. покинувшим Анзерский о-в. (С. В. Лобачёв считает, что рассказ о конфликте Н. и Елеазара является поздним сюжетом - Лобачёв. 2003. С. 61.) Впосл., став Новгородским митрополитом, затем патриархом, Н. оказывал помощь насельникам Анзерского скита, увеличил выделяемое им содержание, делал в скит вклады. Во время бегства с Анзерского о-ва Н. и его спутник попали в бурю на Белом м. и едва не утонули. Они выбрались на пустынный Кий-остров близ устья р. Онеги, где Н. в благодарность за спасение поставил крест.
«Кончина патриарха Никона на реке Которосли в Ярославле». Ок. 1892 г. Гравюра Пястушкевича по рис. Н. Д. Дмитриева-Оренбургского
Н. продолжил иноческую жизнь в Кожеезерском (Кожеозерском) в честь Богоявления монастыре (в Каргопольском у.). Весной 1640 г. он получил благословение удалиться на пустынный остров на оз. Коже (Кожозеро), где построил келью и стал жить по чину Анзерского скита. Среди насельников Кожеезерского мон-ря был известен мон. Боголеп - в миру Борис Васильевич Львов, брат дьяка Посольского приказа Григория Львова. Вероятно, Боголеп, пользуясь своими связями, оказывал поддержку Н. В 1643 г. Новгородский митр. св. Аффоний поставил Н. игуменом Кожеезерского мон-ря. За 3 года настоятельства Н. мон-рю были даны 6 царских жалованных грамот на оброчные земли, рыбные ловли, соляные варницы, поступали вклады от видных московских бояр - Б. И. Морозова, Н. И. Романова, кн. А. М. Львова и др.
В 1646 г. Н. совершил очередную поездку в Москву, был представлен царю Алексею Михайловичу и произвел на него хорошее впечатление. В том же году он был назначен архимандритом Новоспасского московского в честь Преображения Господня монастыря - родовой усыпальницы Романовых. Это назначение ввело Н. в ближайшее окружение царя, началось его общение с ревнителями благочестия, в т. ч. с царским духовником Стефаном Вонифатьевым, боярином Ф. М. Ртищевым, протопопом Казанского собора Иоанном Нероновым, протопопом Аввакумом и др. «Боголюбцы» занимались разработкой программы церковных и социальных преобразований с целью исправления народной жизни и нравственности после Смутного времени через более глубокое воцерковление. Они обсуждали необходимость книжной справы, введения в богослужение «единогласия» (отсутствие одновременного чтения или пения неск. частей службы), восставали против порочной жизни духовенства, выступали за насаждение публичной проповеди. В эти годы укреплялась дружба Н. с царем, он стал еженедельно бывать у государя для духовных бесед, нередко обращался к царю с просьбами о заступничестве и «многих обидимых вдов и сирот прошением своим от насильствующих им избавляше». Вскоре по поручению Алексея Михайловича Н. начал приносить царю «обиженных челобитныя», стали «мнози к нему... во обитель Спасову притекати и милостиваго его заступления просити начаша» (Шушерин. 1871. С. 10).
После Московского восстания 1648 г. было принято Соборное уложение, задевавшее интересы Церкви. В одной из глав Уложения зафиксировано создание Монастырского приказа. Это светское учреждение получило право суда над всем духовенством, кроме патриарха. Церковные владения серьезно пострадали в результате ликвидации, в соответствии с Уложением, белых слобод, было запрещено пожертвование земель мон-рям. Впосл. Н. неоднократно резко высказывался об авторе Уложения кн. Н. И. Одоевском, а сам свод законов называл «проклятой книгой», однако в 1649 г. он поставил свою подпись под Уложением. Ответом Н. на Соборное уложение можно считать издание 15 июня 1653 г. Кормчей книги, печатать которую начали при патриархе Иосифе в 1649 г. Став патриархом, Н. освидетельствовал напечатанную Кормчую и сделал многозначительные вставки в текст, утверждавшие идею превосходства церковных канонов над светскими законами. Н. внес в Кормчую статьи о происхождении Патриаршества в России, в к-рых показана самостоятельность Русского патриарха наравне с др. патриархами, текст о «Константиновом даре», в к-ром говорилось о неприкосновенности церковной власти и имений, сказание «О римском отпадении».
В нач. 1649 г. в Москву прибыл за милостыней Иерусалимский патриарх Паисий. Н. неоднократно встречался с ним, Паисий просил у царя разрешения для Н. приходить к нему на беседы «без запрещения» (Лобачёв. 2003. С. 83). 11 марта 1649 г. патриархи Московский Иосиф и Иерусалимский Паисий совершили хиротонию Н. во митрополита Новгородского и Великолуцкого. Особенность поставления Н. состояла в том, что Новгородская кафедра в 1649 г. не была вакантной, с 1635 г. ее занимал митр. Аффоний († 1652). В янв. 1649 г. митр. Аффоний в Москве бил «челом, чтоб государь пожаловал отпустить его в келлию, занеже ему, святителю, сущу в древней старости» (ПСРЛ. Т. 3. С. 189). Просьбу удовлетворили, и свт. Аффоний удалился на покой в Варлаамиев Хутынский в честь Преображения Господня монастырь. Патриарх Паисий подтвердил правомерность поставления Н. Однако на Большом Московском Соборе 1666-1667 гг. Крутицкий митр. Питирим упрекал Н. в том, что тот был возведен на место живого митр. Аффония. Н. ответил, что «тот Аффоний митрополит был без ума» (цит. по: Макарий. История РЦ. Кн. 7. С. 353). Н. перестроил в Новгороде митрополичий двор, планировал обновление Софийского собора, на средства домовой митрополичьей казны в соборе были устроены новые царские врата.
Н. начал активную деятельность по духовному просвещению и борьбе с церковными нестроениями в Новгороде. Он много внимания уделял благотворительности: учредил 4 богадельни, ежедневно кормил нищих, раздавал милостыню, посещал заключенных в тюрьмах. По разрешению царя митрополит мог освободить осужденного из тюрьмы после рассмотрения его вины и принятия покаяния. Н. начал произносить проповеди, что было редкостью в Русской Церкви того времени, и скоро приобрел славу выдающегося проповедника. Тексты проповедей не сохранились, однако исследователи отмечают, что окружные грамоты Н. времени его Патриаршества по стилистике близки к устным проповедям. Наиболее известными выступлениями Н. более позднего времени стали проповеди 4 марта 1655 г. и 24 февр. 1656 г. в кремлевском Успенском соборе в защиту троеперстия.
В марте 1650 г. в Новгороде началось городское восстание, поводом к к-рому послужил рост цен на хлеб. Во время восстания Н. спрятал в своих покоях воеводу кн. Ф. А. Хилкова Молодого. 17 марта в Софийском соборе он предал анафеме И. П. Жеглова (бывш. митрополичьего дворецкого) и др. предводителей восстания. 19 марта толпа ворвалась на митрополичий двор. Как впосл. Н. писал царю, он вышел и «почал разговаривати», но убедить народ ему не удалось: «Оне меня ухватили со всяким безчинием… бранили… и ослопом в грудь… ударили, и грудь розшибли, и по бокам камением... били». «Чая себе скорой смерти», Н. соборовался (Лобачёв. 2003. С. 91). 27 и 29 марта Н. созывал поповских старост и обращался к ним с увещеванием о прекращении восстания. В апр. в город вошли царские войска во главе с кн. И. Н. Хованским. Началось следствие по «новгородскому делу», руководство которым царь поручил Н. В нояб. 1650 г. Н. отправился в Москву, где получил от царя «велию милость» за помощь в прекращении восстания: ему пожаловали сукно, а для новгородского Софийского собора был отлит 150-пудовый колокол. В 1650 г. Н. во Пскове активно участвовал в борьбе с восставшими из-за роста цен на хлеб, сообщал царю о положении дел в Новгороде и Пскове. Авторитет Н. при дворе и его влияние на царя возросли. Царской грамотой от 6 февр. 1651 г. вопреки Соборному уложению Н. был передан суд над духовенством Новгородской епархии по всем вопросам, кроме «татинных, убивственных и разбойных дел» (НИИА. СПб ИИ РАН. Ф. 171. Пер. 2. Л. 83-85).
9 февр. 1651 г. Н. присутствовал на церковном Соборе, утвердившем «единогласие». По возвращении в Новгород он начал борьбу с «многогласием» в храмах своей епархии, ввел пение греческим и киевским распевами вместо «хомового» пения (в «хомовом» пении знаки редуцированных гласных Ъ и Ь в слабой позиции пропеваются как О и Е соответственно; см. Истинноречие). В эти годы Н. показал себя строгим пастырем, часто применял к провинившимся телесные наказания, тюремное заключение. Последовательно и жестко Н. боролся с пьянством среди духовенства, с нарушениями монастырского устава, стремился поднять престиж духовенства в обществе (Там же. Колл. 27. Оп. 2. № 59).
Гробница патриарха Никона в Ново-Иерусалимском Воскресенском мон-ре. Литография. 2-я пол. XIX в.
В 1651 г. Н. подал царю мысль перенести мощи митр. св. Филиппа II (Колычева) из Соловецкого мон-ря в Москву. Личность и деятельность свт. Филиппа были очень важны для Н.: в его домовой казне хранились частица мощей святителя, его образы, книги с Житием. Н. особо чтил дни памяти свт. Филиппа. Для Н. митр. Филипп был символом противостояния духовной власти светской, он делал акцент на мученичестве Филиппа от рук царя, экстраполировал на себя подвиг митр. Филиппа, когда началось его собственное противостояние со светской властью. В 1657 г. по заказу Н. для собора основанного им Новоиерусалимского в честь Воскресения Христова монастыря была написана икона «Господь Вседержитель с припадающими Филиппом, митр. Московским, и Святейшим патриархом Никоном».
В марте 1652 г. было принято решение о перенесении в Москву мощей митр. Филиппа и патриарха св. Иова. Погребение 2 святителей в Успенском соборе должно было стать актом торжества Церкви, ее единства со светской властью. 11 марта 1652 г. Н. выехал из Москвы, но достиг Соловков лишь 3 июня, попав в бурю на Белом м. 9 июля Н. вернулся в Москву с мощами митр. Филиппа и был встречен торжественным крестным ходом во главе с царем. 19 июля в Успенском соборе состоялись торжества, во время к-рых царь преклонил колени у мощей свт. Филиппа и просил о прощении прегрешений его «деда» Иоанна IV Васильевича. Митр. Филипп был общецерковно прославлен. Идея симфонии светской и духовной властей позднее отразилась в предисловии к Служебнику (М., 1655), где читалось: «Бог избра в начальство двоицу - великого государя царя Алексия Михайловича и великого патриарха Никона». На Соборе 1654 г. говорилось, что священство «действует Божественным служа», а «царство человеческим владея».
Во время отсутствия Н., 15 апр., в Москве умер патриарх Иосиф. Есть сведения, что среди «боголюбцев» обсуждалась кандидатура на Патриарший престол Стефана Вонифатьева. Однако в те годы Н. был более популярен как среди духовенства, так и при царском дворе. С. М. Соловьёв считал, что царь Алексей Михайлович лично предложил кандидатуру Н. на Патриарший престол (Соловьёв. История. Кн. 5. С. 501-502). Более вероятной является т. зр. Н. Ф. Каптерева о том, что инициатива выдвижения Н. в патриархи, вероятно, принадлежала кружку ревнителей благочестия (Каптерев. 1909-1912. Т. 1. С. 107-111). По возвращении Н. в Москву его посещали высокопоставленные лица, целью к-рых было «умоление» Н. на Патриаршество. В столь благоприятных обстоятельствах Н. расширил свои полномочия. Швед. резидент И. де Родес писал, что перед поставлением Н. потребовал от царя обещания повиноваться ему во всех делах духовных, а сам Н. получил такую же власть и авторитет, как дед царя патриарх Филарет (Кордт. 1914. С. 318-319). Царь с церковным Собором несколько раз посылал «умолять» Н. принять Патриаршество, тот отвечал условием: «Если обещаетесь слушаться меня как вашего главного архипастыря и отца во всем» (Макарий. История РЦ. Кн. 7. С. 19). 25 июля 1652 г. Н. был возведен на Патриарший престол (при этом в соответствии с рус. традицией над ним была повторена епископская хиротония). Обряд совершил Казанский митр. Корнилий. Патриарший титул Н. был дополнен словами «великий государь». Впосл. на обвинения в использовании этого титула Н. отвечал: «Не вем, откуду начася, а мню тобою, великим государем, такие начатки явилися» (Дело о патр. Никоне. 1897. С. 8).
Заняв Патриарший престол, Н. начал преобразования в Русской Церкви (подробно см. в ст.: Богослужение РПЦ. Х-ХХ вв. // ПЭ. Т.: РПЦ. С. 504-508). Определенные предпосылки для реформ были созданы переменами в политическом мировоззрении в России. Речь шла о становившейся возможной перспективе освобождения православных от иноверной власти и их объединения вокруг России. Первым шагом представлялось присоединение Украины - в переговорах с Б. М. Хмельницким Н. принимал активное участие. В таких условиях, чтобы Россия могла встать во главе всего правосл. мира, ее церковные порядки должны быть приближены к порядкам, существующим на Украине и в остальном правосл. мире.
Патриарх Никон. Гравюра. 3-я четв. XIX в. (РГБ)
Первые шаги патриарха соответствовали общим идеям ревнителей: Н. боролся с пьянством и корчемством, безграмотностью духовенства. В 1653 г. патриарх перевел Московский Печатный двор под свое непосредственное руководство (ранее типография состояла в ведении Дворцового приказа), Н. сам назначал справщиков и давал им указания. Справщики, высказавшие несогласие с новыми принципами работы, были уволены, среди них старец Савватий, иером. Иосиф (Иоанн Наседка) и др. Основным сотрудником Печатного двора при Н. сделался греч. иером. Арсений Грек, вызванный с Соловков в 1653 г., важную роль играл Евфимий, монах московского Чудова в честь Чуда архангела Михаила в Хонех мужского монастыря. Для нужд Печатного двора в 1655 г. Н. основал бумажную мельницу в устье р. Пахры при впадении ее в Москву-реку. Через 2 года мельницу смыло наводнением (Лихачёв Н. П. Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Моск. гос-ве. СПб., 1891. С. 83-84).
Основные решения о внесении изменений в богослужебную практику и печатную продукцию Русской Церкви были приняты очень быстро в 1653-1656 гг. Наряду с созывом церковных Соборов патриарх действовал и единолично. По сообщению протопопа Аввакума, перед началом Великого поста в 1653 г. Н. разослал по московским церквам «Память», в к-рой говорилось о сокращении числа земных поклонов (в молитве прп. Ефрема Сирина) и о введении троеперстия. «Память» не содержала разъяснений, не имела соборного утверждения. («Память» не сохр. Лобачёв считает, что документ был послан в нач. 1654 - Лобачёв. 2003. С. 123-125.) Распоряжение патриарха вызвало беспокойство и протесты со стороны духовенства и ревнителей, высказывавших недовольство действиями Н. Протопопы Аввакум и Даниил подали царю протестную челобитную, но она не была удовлетворена (МДИР. Т. 5. Ч. 2. С. 18-19). В июле 1653 г. состоялся Собор против муромского протопопа Логгина, на к-ром Иоанн Неронов хулил патриарха и собравшееся духовенство. В авг.- сент. 1653 г. в ссылки были отправлены Неронов, Аввакум, Логгин. Кружок ревнителей распался.
С 27 февр. по 2 мая 1654 г. в царских палатах в присутствии царя заседал первый церковный Собор по вопросам богослужебной реформы. В соборной речи Н. перечислил искажения древних обрядов в рус. богослужебной практике, ссылаясь на новопереведенную с греч. языка грамоту К-польского Собора 1593 г. об учреждении в России Патриаршества. Собор постановил привести богослужение в соответствие с древней рус. традицией и греч. образцами - «противу старых харатейных и греческих» книг и рукописей. Коломенский еп. Павел высказал несогласие с некоторыми решениями Собора. Вскоре он был лишен кафедры, сослан в Палеостровский монастырь и в 1656 г. умер. С целью закупки греческих и славянских книг, необходимых для реформы, на Афон и на Восток в 1653 г. был послан мон. Арсений (Суханов).
В марте 1655 г. состоялся новый Собор с участием Антиохийского патриарха Макария III и Печского патриарха сщмч. Гавриила I (Раича), на котором было провозглашено начало сличения греч. печатных книг и рукописей с древними слав. харатейными и совр. печатными книгами. Собор одобрил текст 1-й правленной книги - Служебника и исправленный текст Символа веры. В том же году Служебник был напечатан и введен для всеобщего употребления в Русской Церкви. В Патриаршество Н. (до оставления им кафедры) Служебник был неоднократно исправлен и издан: в 1655, 1656, 1657 (дважды) и 1658 (дважды) гг. В 1656-1658 гг. Печатный двор также выпустил исправленные Триодь Постную (1656), Часослов (1656), Ирмологий (1657), Следованную Псалтирь (1658), Евангелие напрестольное и Апостол (1657), Требник (1658).
По подсчетам Н. И. Сазоновой, в Требник и Часослов было внесено в общей сложности более 3 тыс. изменений, текст серьезно сокращался и дополнялся, из него удаляли целые чины (Сазонова. 2008. С. 39-71). Значительная часть правки была связана с последовательным насаждением в текстах норм «Грамматики» Мелетия (Смотрицкого) (подробнее см. в ст. Книжная справа). Наиболее острую реакцию противников реформы вызвали следующие изменения: написание имени Спасителя Iисус (вместо Iсус), 4-конечный крест вместо 8-конечного, троеперстное крестное знамение, изменение числа просфор на проскомидии и начертания печати на просфорах, трегубая аллилуия, хождение против солнца, а не посолонь и др. В Неделю Торжества Православия (24 февр.) в 1656 г. во время богослужения в московском Успенском соборе патриархи Антиохийский Макарий, Сербский Гавриил и митр. Никейский Григорий провозгласили анафему приверженцам двоеперстия.
В 1655 г. был издан, но не обнародован сб. «Скрижаль», содержащий офиц. обоснование реформ, в составлении к-рого принимал непосредственное участие Н. В основу сборника легло присланное Н. К-польским патриархом Паисием I толкование чина литургии греч. иером. Иоанна Нафанаила. К этому толкованию Н. добавил выдержки из послания К-польского патриарха, неск. статей, объясняющих богослужение, статьи о троеперстии, слово прот. Николая Малакса о именословном перстосложении, статьи о новопереведенном тексте Символа веры.
Провозглашенные Н. и на Соборах принципы книжной справы на деле не выполнялись. Хотя справщики декларировали ориентацию на греч. оригиналы и древние рукописи, о чем неоднократно заявляли в предисловиях к изданиям (см., напр., предисловие к Служебнику (М., 1655)), на деле, однако, исправление проводилось преимущественно по юго-западнорус. печатным изданиям. Юго-западнорус. источники были авторитетны для никоновских справщиков, поскольку в ходе киево-могилянской книжной справы в типографии Киево-Печерского мон-ря (см. Киево-Печерская лавра) в 1-й пол. XVII в. тексты были исправлены по совр. греч. богослужебным книгам и соответствовали совр. греч. богослужебной практике. Напр., тексты напечатанного в Москве в 1655 г. Служебника точно следуют текстам греч. венецианского Евхология 1602 г. и почти буквально совпадают с текстами Служебника еп. Гедеона (Балабана) (К., 1602). Зависимость никоновской справы от книг «литовской печати» была очевидна для противников реформ и подвергалась ими критике.
После 1-го издания Служебника и «Скрижали» патриарх почти не следил за ходом книжной справы, передав ее в руки сотрудников Печатного двора, и занимался только разработкой чина архиерейского служения. По просьбе Н. находившийся в Москве в 1653 г. бывш. К-польский патриарх св. Афанасий III Пателларий написал «Чин архиерейского совершения литургии на Востоке» (ГИМ. Син. греч. № 245; Син. № 369 (рус. перевод)). Этот чин стал основой для последующих рус. изданий архиерейского Чиновника. Н. подражал вост. иерархам при совершении богослужения, добавил ряд греч. чинопоследований, ввел греч. покрой монашеского одеяния и т. п. Нередко патриарх совершал литургию по-гречески.
При реализации принятых решений Н. действовал энергично и жестко. В 1655 г. во время торжественного богослужения в Успенском соборе он отлучил от Церкви иконописцев, к-рые пишут иконы не в греч. традиции, а в новой (западной, «живоподобной») манере, а также людей, к-рые хранят у себя такие иконы. Павел Алеппский описал, как Н. «брал эти образа правою рукою один за другим, показывал их народу и бросал их на железные плиты пола, так что они разбивались, и приказал их сжечь». В 1654 г. по приказу Н. у москвичей были изъяты иконы нового письма, на образах выкалывали глаза и носили иконы по городу (Павел Алеппский. Путешествие. 1898. С. 136-137). Были ужесточены требования к поставляемым священникам, наказания за нарушения и т. п. Жесткая реализация реформ не сопровождалась разъяснительной кампанией. И патриарх, и царь придавали обрядовым различиям значение, к-рого они не имели.
Н. был увлеченным строителем. В авг. 1652 г. начались работы по возведению патриарших палат в Кремле (зодчий Алексей Корольков). К кон. 1655 г. были выстроены палаты с ц. во имя ап. Филиппа, отделка помещений продолжалась еще 3 года. В 1653-1655 гг. была перестроена Крестовая (Мироварная) палата на сомкнутом безопорном своде площадью ок. 280 кв. м.
Н. основал 3 крупных мон-ря, обустройством к-рых он занимался лично. В 1653 г. началось строительство Валдайского Святоозерского в честь Иверской иконы Божией Матери мужского монастыря. По просьбе Н. на Афоне была написана копия с чудотворной Иверской (Портаитиссы, Вратарницы) иконы Божией Матери. В 1654 г. она была привезена в Россию, с 1656 г. являлась главной святыней мон-ря (ныне хранится в ГИМ: 103803. НДМ 1288/1306). Весной 1655 г. в обители был заложен каменный Успенский собор. Рост мон-ря начался после переселения сюда в мае 1655 г. белорус. монахов из Оршанского Кутеинского в честь Богоявления монастыря. С собой монахи привезли печатный стан, в мон-ре появились типография и скрипторий, где делали переводы литовско-польских хроник и др. книг. В Иверской типографии были напечатаны Часослов (1658), «Рай мысленный» (1658) с соч. Н. «Слово благополезное о создании монастыря Пресвятыя Богородицы Иверския», «Брашно духовное» (1661). В общей сложности в Иверской типографии было отпечатано 11 книг. В мон-ре развивались переплетное дело, резьба по дереву, возникла изразцовая мастерская, продукция которой использовалась для украшения соборов в Валдайском и Новоиерусалимском мон-рях.
В 1656 г. в память о своем чудесном спасении в 1639 г. от бури Н. на Кий-острове в устье р. Онеги основал Кий-Островский Крестный Онежский мужской монастырь. Из Палестины по заказу Н. был привезен крест-реликварий из кипарисового дерева, изготовленный как точная копия Креста Господня (см. Кийский крест). В 1657 г. он был установлен в Кий-Островском мон-ре. Крест заключал в себе более 300 частиц мощей святых - от свидетелей библейских времен и земной жизни Иисуса Христа, апостолов и первых христ. мучеников до рус. святых. В 1991 г. крест был передан в московский храм прп. Сергия в Крапивниках.
Памятник патриарху Никону в Саранске. 2006 г. Скульптор Н. М. Филатов, архит. С. П. Ходиев
В 1656 г. на р. Истре Н. основал Воскресенский мон-рь, вскоре названный Новым Иерусалимом. Он замышлялся как «подмосковная Палестина», образ одновременно и Св. земли - места жизни и подвига Иисуса Христа, и «Новой земли» «будущего века», буд. центр правосл. мира. Н. лично занимался делами мон-ря, после оставления кафедры жил в нем. В 1658 г. в обители началось строительство Воскресенского собора, освященного в янв. 1685 г. В 60-х гг. XVII в. были устроены и освящены самим Н. храмы в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи и Успения Пресв. Богородицы. Усилиями Н. в мон-ре была основана школа песнетворчества.
При Н. был обновлен архиерейский корпус. Во время поставления на кафедру архиереи давали патриарху письма «за своими руками», где читалось: «Аще что говорит без нашего патриаршего ведома, да будет лишен без всякого слова всего священного сана». Ставленниками Н. были Новгородский митр. Макарий III (хиротонисан 8 авг. 1652), Ростовский митр. Иона (Сысоевич) (хиротонисан 15 или 22 авг. 1652), Сарский митр. Сильвестр (хиротонисан 10 июля 1653), Тверской архиеп. Лаврентий (хиротонисан 16 апр. 1654), Суздальский архиеп. Стефан (хиротонисан 2 мая 1658). В начале русско-польской войны 1654-1667 гг., после того как рус. войска заняли часть белорусских земель, Киев, Северскую и Смоленскую земли, Н. поставил в Смоленск и Полоцк архиереев, подчиненных его власти: в 1656 г. в Смоленск был переведен Суздальский еп. Филарет, наместником Полоцкой кафедры в марте 1656 г. Н. назначил Каллиста (Дорофеевича-Риторайского), в июне 1657 г. хиротонисанного во епископа Полоцкого. Патриарх лично участвовал в обращении в Православие униатских священников из западнорус. земель. При разбирательстве «дела Никона» в 1660 и 1666 гг. никто из его ставленников не выступил в его поддержку. Еще один ставленник Н., Вятский еп. Александр, стал одним из противников патриарха.
Н. нередко расширял владения Патриаршей кафедры и основанных им мон-рей за счет земель др. архиереев. В 1657 г. была упразднена Коломенская епархия, ее земли вошли в Патриаршую область, еп. Александр был переведен в новоучрежденную Вятскую епархию. В 1653-1656 гг. к основанному Н. Валдайскому Иверскому мон-рю были приписаны 12 мон-рей и 45 приходских церквей в Тверской, Новгородской, Полоцкой епархиях. В 1657 г. земли в Каргопольском и Турчасовском уездах (территория Новгородской епархии) были пожалованы Кий-Островскому Крестному мон-рю. В 1654-1658 гг. Н. купил более 40 вотчин у светских землевладельцев, получил неск. выморочных имений; жаловал ему земли царь Алексей Михайлович. Значительная часть этих приобретений отошла Новоиерусалимскому Воскресенскому мон-рю.
Патриарх Никон. Тонолитография. Кон. XIX в. (РГБ)
Мн. действия Н. и ряд пожалований ему нарушали нормы Соборного уложения. Однако Н. не стремился изменить сложившиеся отношения между светской властью и Церковью. Соборное уложение устанавливало низкий сословный статус священников и монахов - их «бесчестье» равнялось «бесчестью» «молодшего» посадского человека. Против таких норм протестовало московское духовенство в своей челобитной царю на патриарха (1657), Н. не протестовал. (Авторы челобитной обвиняли патриарха в увлечении войной в ущерб церковным делам, пристрастии к роскоши, злоупотреблениях патриарших людей и т. п. (РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. № 558. Л. 33). О челобитной стало известно лишь в 1668 г., поскольку авторы спрятали ее в кремлевском Благовещенском соборе (см.: Michels. 1999. P. 30-31, 244).) Н. поставлял епископов по своему выбору, но не было документа, который давал бы патриарху такое право. Особенностью рус. церковной жизни было то, что архиерей управлял епархиальным духовенством с помощью светских чиновников,- Н. считал такой порядок нормальным и не пытался его изменить. Н. подолгу отсутствовал в столице, ежегодно совершая поездки в Троице-Сергиев, Саввин Сторожевский в честь Рождества Пресвятой Богородицы, Иверский, Воскресенский монастыри. Напр., с сент. 1656 по янв. 1657 г. он был в походе в Твери, Вязьме, Иверском монастыре.
Будучи патриархом, Н. не ограничивался делами церковными. Он участвовал в решении гос. дел, был советником царя, вероятно, присутствовал на заседаниях Боярской думы. Шушерин писал, что Алексей Михайлович без патриаршего «совета ничто же хоте творити, но все за его благословением желаше делати» (Шушерин. 1871. С. 24). В 1654-1655 гг., когда царь отправился в польский поход, он оставил Н. «на Москве». По традиции столицей в отсутствие царя управляла комиссия бояр, но, поскольку Н. был оставлен опекуном царевича Алексея Алексеевича, бояре согласовывали решения с патриархом. Роль Н. особенно возросла во время эпидемии чумы летом-осенью 1654 г. 24 июля он увез царскую семью в Троице-Сергиев мон-рь (см. Троице-Сергиева лавра) и организовал карантин столицы, 7 сент. царская семья в сопровождении Н. отправилась в Макариев Калязинский во имя Святой Троицы монастырь на Волге. По мнению исследователей, велико было влияние Н. в решении внешнеполитических задач Российского гос-ва. Именно патриарху принадлежала идея вселенской миссии царя - освободителя православных. Так, напр., Лобачёв утверждает, что Н. оказал прямое давление на царя в деле начала русско-польск. войны в 1654 г. (Лобачёв. 2003. С. 132-137). (Об этом есть свидетельство Шушерина: «На брань с польским и литовским королем… не без его архиерейскаго совета и благословения пойде» - Шушерин. 1871. С. 24.) После первых успехов русской армии в войне с Речью Посполитой Н. выступил за войну со Швецией и за союз с обессиленным Польско-Литовским гос-вом, чтобы вернуть земли, занятые шведами в годы Смуты. Такие планы не поддерживались большинством рус. элиты. Н. занимался снабжением армии, призывал людей на службу из митрополичьих и монастырских вотчин, посылал на войну припасы, фураж, лошадей, оружие.
Н. любил богатые одеяния, торжественность и пышность. Иконописец Оружейной палаты Иоанн Детерс (Детерсон) создал, вероятно с натуры, портрет Н. в полный рост в архиерейском облачении (в 1941 г. портрет погиб; см.: Овчинникова Е. С. Портрет в рус. искусстве XVII в. М., 1955. С. 86). Несмотря на борьбу патриарха с зап. влиянием, в его личном обиходе имелись вещи западноевроп. происхождения - часы, зеркала, ножи нем. работы.
Участие Н. в светских делах, титул «великий государь», рост патриарших владений, властность и честолюбие патриарха, его вмешательство в частную жизнь элиты вызывали недовольство боярства. Со временем наиболее влиятельными противниками Н. стали бояре А. Н. Трубецкой, Н. И. Одоевский, П. М. Салтыков, Ю. А. Долгорукий, Б. М. Хитрово, окольничий Р. М. Стрешнев, дьяки А. Иванов и Л. Голосов.
Положение Н. зависело прежде всего от его отношений с царем. В первые годы знакомства Н. оказывал беспрецедентное влияние на молодого царя. Ярким примером может служить требование Н. к царю в 1653 г. отказаться от охоты, к-рая составляла любимое времяпрепровождение Алексея Михайловича. События 1654 г., успешное начало русско-польск. войны и спасение Н. царской семьи во время чумы еще больше укрепили положение патриарха. Первая крупная ссора Н. и Алексея Михайловича произошла на Страстной неделе в 1656 г. из-за изменения, которое патриарх внес в чин освящения воды на Богоявление: Н. отменил водосвятие в день праздника, оставив совершение чина в навечерие праздника. Царь, ранее уверенный, что Н. так поступил по совету Антиохийского патриарха Макария, узнал, что Макарий был против такого нововведения. Алексей Михайлович разгневался, бранил Н., тот вел себя надменно и грубо. С этого времени отмечается охлаждение в отношениях царя и патриарха. Увлечение царя польск. культурой (в результате участия в польском и шведском походах в 1654-1658) вызвало протест патриарха и внесло в их отношения еще большую напряженность. С весны 1658 г. имя Н. перестало упоминаться в дворцовых разрядах, и «бысть между ними распря и безсоветие чрез всяких злых человек» (Шушерин. 1871. С. 31). К этому времени Н. настроил против себя царя, двор, духовенство и собственное окружение. Ситуацию в стране осложнял усиливавшийся церковный раскол.
Оставлению Н. Патриаршей кафедры предшествовали следующие события. 4 июля 1658 г. в Москве встречали груз. царевича Теймураза. Впереди процессии ехал боярин Хитрово, разгонявший толпу палками. Среди пострадавших оказался патриарший сын боярский кн. Д. Мещерский. Мещерский сказал, что он патриарший человек, но был еще сильнее избит. Узнав о случившемся, Н. обратился к царю, но тот «не пожаловал, оборони не дал» (Гиббенет. 1882-1884. Ч. 1. С. 178-179). Столкновение с Хитрово стало поводом для окончательной размолвки патриарха с царем. Алексей Михайлович не пришел в Успенский собор на патриаршую службу в праздник Положения Ризы Господней 10 июля. В этот день, отслужив литургию, Н. «перед всем народом… отрекся от своего патриаршескаго звания и на амвоне разоблачился от всей архиерейской одежды… вздел на себя простую мантию и клобук» и покинул собор (Дворцовые разряды. 1854. Стб. 142-143). На следующий день он уехал в Воскресенский монастырь. 12 июля к Н. по царскому указу прибыли кн. А. Н. Трубецкой и думный дьяк Ларион Лопухин. Н. дал им свое благословение на избрание нового патриарха, чтобы «Церковь Божия не вдовствовала и безпастырна не была». До избрания нового патриарха Н. благословил Крутицкого митр. Питирима управлять церковными делами, добавив, что «только-де я похочу быть патриархом, проклят буду и анафема» (Дело о патр. Никоне. 1897. С. 17).
27 марта 1659 г. митр. Питирим совершил обряд шествия на осляти. Н. воспринял это как оскорбление патриаршего достоинства, хотя сам совершал шествие на осляти, будучи Новгородским митрополитом. Он послал царю жалобу, что «без первого архиерея действовати о вайи митрополитом не достоит, а Крутицкой-де митрополит в митрополитах меньший» (Там же. С. 13). Жалоба последствий не имела, и в авг. 1659 г. Н. неожиданно прибыл в Москву под предлогом получения новостей о продвижении к Москве татар после поражения рус. армии под Конотопом. Царь не сразу принял патриарха, разговаривал с ним в присутствии бояр и отпустил, не пригласив на придворные мероприятия. Вскоре Н. отправился в Иверский и Крестный мон-ри, вернулся в Воскресенскую обитель осенью 1659 г. О событиях в столице он узнавал из писем боярина Н. А. Зюзина, человека незнатного происхождения, который при покровительстве Н. в 1652 г. получил чин окольничего, в 1653 г. стал боярином. В течение долгих лет Зюзин поддерживал Н. и предпринимал усилия к его возвращению на кафедру.
Осенью-зимой 1659/60 г. в Москве шла подготовка к церковному Собору, к-рый должен был решить вопрос о главе Русской Церкви. Начался розыск об обстоятельствах оставления Н. престола. 17 февр. 1660 г. Собор вынес решение, что Н. оставил престол «своею волею, никем не гоним» (Там же. С. 37). 27 февр. 1660 г. на Соборе рассматривались выписки из Кормчей книги о том, как поступать с архиереями, оставившими престол. Одновременно к Н. был послан гонец за благословением на поставление нового патриарха. Н. в благословении отказал, отвечая, что, пока он жив, «благодать Святого Духа с ним; оставил-де он престол, а архиерейства не оставливал» (Там же. С. 19). Согласно представлению Н. об особой благодати патриаршего сана, митрополит не мог совершить обряд поставления патриарха. Н. сообщил царю о готовности немедленно выехать в Москву. Царь не принял это предложение и обратился за помощью к греч. духовенству. В Москве в это время находились митр. Фивский Парфений, архиеп. Андросский Кирилл, архиеп. Погонианский Нектарий. Они высказались за лишение Н. сана вслед. самовольного оставления кафедры. С этим мнением не согласился иером. Епифаний (Славинецкий), считавший, что лишь новоизбранный патриарх может решить судьбу Н. Несмотря на эту дискуссию, 14 авг. 1660 г. Собор постановил избрать и поставить нового патриарха, а Н. лишить владений и отправить в мон-рь, к-рый укажет царь (Там же. С. 94-111). Н. считал неканоничными как созыв собора, так и постановления, принятые на нем. Он основывался на том мнении, что патриарх не подлежит суду своих епископов, а сами епископы, собравшись по приказу царя, нарушили данную ими при поставлении присягу ничего не совершать без согласия патриарха. Решительная позиция Н., аргументы иером. Епифания, колебание части епископов и самого царя стали причинами того, что с реализацией соборного решения власти не спешили.
Когда бывш. патриарх жил в Воскресенском мон-ре, он вел тяжбы с соседями. Наиболее продолжительными и ожесточенными были конфликты с И. Сытиным и Р. Бобарыкиным о захвате Н. их владений, грабежах и увечьях крестьян и т. п. Тяжба с Бобарыкиным длилась до 1664 г. (Соловьёв. История. Кн. 6. С. 216-218). В июле 1663 г. Бобарыкин отправил донос на Н., в к-ром писал, что опальный патриарх проклял царя и его семью во время богослужения. В Воскресенский монастырь отправилась комиссия во главе с Н. И. Одоевским и Р. М. Стрешневым в сопровождении отряда стрельцов. Н. отрицал свою вину, но в мон-ре был оставлен отряд стрельцов, а Н. предписано «жить в монастыре смирно и никуды не ходить» (Гиббенет. 1882-1884. Ч. 2. С. 625), он фактически был взят под стражу. 16 февр. 1662 г. Н. предал анафеме Крутицкого митр. Питирима за совершение шествия на осляти, поставление Мстиславского еп. Мефодия (Филимоновича) местоблюстителем Киевской митрополии и управление 3 епархиями (собственной, патриаршей и Суздальской). Все эти действия, по мнению Н., были посягательством на патриаршую власть, к-рой митр. Питирим не обладал. Церковное проклятие Н. также призвал на боярина С. Л. Стрешнева за неуважение к патриарху (назвал собаку именем Н.) (Там же. Ч. 1. С. 222-227). Патриаршая анафема обеспокоила власти, архиереям были разосланы царские грамоты с вопросами о каноничности действий Н. Епископы признали проклятие Н. недействительным. Открыто против Н. выступил Вятский еп. Александр, в письме царю он просил о поставлении нового патриарха, называл Н. еретиком.
Царь искал пути разрешения ситуации. В 1662 г. в Москву прибыл Газский митр. Паисий Лигарид. Первоначально он предпринял попытку убедить Н. вернуться на престол, но вскоре стал выступать за организацию суда над Н., что позволило бы поставить нового патриарха без недоразумений с положением прежнего. Паисий Лигарид подготовил «ответы» на 30 «вопросов» боярина С. Л. Стрешнева о каноничности действий Н. Все ответы были не в пользу Н. (Там же. Ч. 2. С. 518-580). Под влиянием Паисия Лигарида было принято решение созвать Собор с участием вост. патриархов для суда над Н. В нач. 1663 г. в К-поль были отправлены богатая милостыня и приглашения на Собор.
Патриарх Никон. Миниатюра из Титулярника. 1672 г. (РГАДА. Ф. 135. Отд. V. Рубр. III. № 7. Л. 94 (74))
К этому времени Н., чувствуя безвыходность своего положения, решил предпринять шаги для примирения с царем. В 1664 г. он получил от Зюзина письмо, в к-ром боярин сообщил, что царь изменил свое отношение к патриарху, готов к примирению (впосл. за написание этого письма Зюзин подвергся пытке, был лишен боярского чина и сослан в Казань). В ночь на 18 дек. 1664 г. Н. тайно приехал в Москву, утром пришел в Успенский собор. В храме служил литургию местоблюститель Патриаршего престола Ростовский митр. Иона (Сысоевич). Н. вошел и встал на патриаршее место, благословил присутствовавших (позднее Иона был осужден Собором и отстранен от местоблюстительства за то, что принял благословение от Н.). Патриарх объяснил свой приезд видением, в к-ром митр. св. Петр показал ему «хартию, подписанную церковными властями о возвращении… на свой престол» (Дело о патр. Никоне. 1897. С. 123-124). Царь велел Н. вернуться в Воскресенский мон-рь, Н. послушался, но увез с собой посох митр. Петра. Возвращая посох, Н. отправил царю письмо, содержавшее условия, на к-рых он согласен на поставление нового патриарха: сохранить владение Воскресенским, Иверским и Крестным монастырями с вотчинами. После этого инцидента Н. жил в Воскресенском мон-ре безвыездно. В мае 1665 г. его посетил голл. путешественник Н. Витсен, оставивший описание внешности Н.: «Он опрометчив и тороплив… крепкого телосложения, довольно высокого роста, у него красное… лицо». О душевном состоянии Н. свидетельствует такая фраза Витсена: «С тех пор как он уехал из Москвы… его головы не касались ни гребенка, ни ножницы. Голова у него как у медузы, вся в густых, тяжелых космах, также и борода» (Витсен. 1996. С. 182).
В февр. 1666 г. по грамотам царя в Москву съехались все рус. архиереи и видные представители духовенства, 2 нояб. в столицу прибыли патриархи Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский (см. в ст. Большой Московский Собор 1666-1667 гг.). 30 нояб., 3 и 12 дек. состоялись судебные заседания Собора по делу Н. Ему были предъявлены обвинения: в клевете на царя, к-рый, по утверждению патриарха, якобы нарушал церковные каноны и вмешивался в дела Церкви, а также в клевете на др. лиц; в своевольном и незаконном оставлении Патриаршего престола и паствы; в незаконном извержении из сана Коломенского еп. Павла; в следовании католич. обычаю, что выражалось в повелении Н. носить перед собой крест; в незаконном устроении мон-рей за пределами Патриаршей области на землях, отнятых у мон-рей др. епархий. Собор признал Н. также виновным в анафематствовании патриархов Паисия и Макария, в жестокости по отношению к собственному духовному отцу (Соборное деяние. 1830). Н. был лишен не только патриаршего, но и епископского сана и простым монахом направлен в ссылку в Ферапонтов Белозерский в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастырь. Основанные им мон-ри перешли под управление епархиальных архиереев.
Патриарх Никон. Рисунок 1661–1662 гг. из кн. А. фон Мейерберга: Рисунки к путешествию по России. СПб., 1827. Л. 59
13 дек. 1666 г. Н. с приставом А. Шепелевым отправился в ссылку в Ферапонтово, где пробыл до июня 1676 г. Он был лишен прислуги, находился постоянно под стражей. В одном из писем Н. царю из Ферапонтова он так описывал свой внешний вид и общее состояние: «И есмь ныне болен, и наг, и бос, обжогся и обносился до нага, и креста на мне нет третей год; стыдно и во другую келью выйти, идеже хлебы пеку и варю, понеже многие части зазорные непокровены» (Севостьянова. 2011. С. 93-94). Лишь в 1672 г. Н. позволено было выходить из мон-ря, к 1674 г. у него уже был большой штат прислуги, огород, достаток. Лобачёв связал эти изменения с покровительством бывш. патриарху А. С. Матвеева (Лобачёв. 2003. С. 252). В 1672 г. для «Титулярника» был создан портрет Н. в архиерейской мантии с камилавкой на голове.
После смерти царя Алексея Михайловича († 29 янв. 1676) патриарх Иоаким (Савёлов), противник Н., начал новое следствие против бывш. патриарха. Приставы обвинили Н. в использовании обращения «святейший патриарх», жестокости и битье палками стрельцов, лечении мирян, многие из которых умерли, в строительстве богатых келий и т. п. Выяснилось, что в нояб. 1668 г. к Н. приходили казаки с Волги и уговаривали идти с ними, о чем приставы сообщили в Москву, а Н. не сообщил (Дело о патр. Никоне. 1897. С. 341-351). По результатам следствия Н. в июне 1676 г. был переведен в Кириллов Белозерский в честь Успения Пресвятой Богородицы монастырь, в к-ром пробыл до 1681 г. Его содержали под караулом, он не мог выходить за пределы мон-ря.
Ситуация начала меняться в 1678 г., когда Н. стал благоволить царь Феодор Алексеевич, по-видимому, вследствие заступничества царевны Татьяны Михайловны, с детских лет почитавшей Н. (см.: Шушерин. 1871. С. 94). В мае 1678 г. Феодор Алексеевич и Татьяна Михайловна сделали богатый вклад в Белозерский мон-рь. 5-8 сент. 1678 г. царь ездил на богомолье в Новоиерусалимский мон-рь, это была первая после опалы Н. поездка царя в эту обитель. Феодор Алексеевич стал оказывать мон-рю покровительство, неоднократно посещал его в 1678-1681 гг., имел намерение завершить строительство монастыря. 5 дек. 1678 г. Феодор Алексеевич отправил Н. собственноручное письмо, посылал подарки, уговаривал патриарха Иоакима вернуть Н. из ссылки. Исследователи связывают изменение отношения к Н. не только с личной симпатией царя к бывш. патриарху, но и с намечавшейся царем церковной реформой (Седов. 2006. С. 422-452).
Летом 1681 г. Н. позволили покинуть место ссылки, и он отправился в Воскресенский мон-рь. 26 июня 1681 г. были посланы царские грамоты к вост. патриархам с ходатайством о прощении Н. и о возвращении ему сана патриарха. Посылка грамот была связана с тем, что Московский патриарх Иоаким не давал согласия на освобождение Н. 16 авг. 1681 г. Н. на стругах достиг Ярославля, 17 авг. он умер, 26 авг. его тело было доставлено в Воскресенский мон-рь, при этом оно оставалось «невредимым» (Шушерин. 1871. С. 104-107). Царь настоял на отпевании Н. по патриаршему чину, лично присутствовал на похоронах. Обряд совершил Новгородский митр. Корнилий, поскольку патриарх Иоаким отказался отпевать и поминать Н. как патриарха, ссылаясь на решения Большого Московского Собора. Н. был похоронен в приделе Усекновения главы Иоанна Предтечи Воскресенского собора Новоиерусалимского мон-ря. В 2013 г. после вскрытия гробницы Н. археологами был обнаружен пустой саркофаг.
Литературное наследие Н.
Литературное наследие Н. обширно и разнообразно в жанровом отношении: письма, челобитные, грамоты, послания, сказания, сборники разного содержания, поучения и т. п. Особый вид сочинений, встречающийся в основном в посланиях Н.,- описание его видений. Большинство сочинений Н. написаны быстро, на злобу дня, преимущественно после оставления кафедры. Патриарх активно реагировал на текущие события, защищался от нападок, обращался к царю, современникам. В его сочинениях ярко выражено личностное начало, часто встречаются автобиографические сюжеты, речевые народные обороты и рифмованные отрывки. Н. предстает начитанным книжником, хорошо владеющим традиц. приемами работы с текстами; он отличается оригинальностью мышления и свободным обращением с первоисточниками. Излюбленными текстами Н. были Свящ. Писание и творения отцов Церкви, святителей, пострадавших от светской власти (Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Василия Великого).
Особое место в лит. наследии Н. занимает переписка с царем Алексеем Михайловичем в 1650-1676 гг. За это время он написал царю 76 писем (15 писем - в 1650-1652 гг., 6 - во время Патриаршества, 17 - в 1658-1666 гг., 38 - за 10 лет жизни в Ферапонтове, преимущественно в форме челобитных). Большинство писем Н. опубликованы.
В период Патриаршества Н. создал «Поучение священному чину и причетникам» (февр. 1654 г.; Лобачёв. 2003. Прил. 5). В 1656 г. в Московской типографии тиражом 1200 экз. каждое были напечатаны сочинения Н.- Грамота об основании Крестного Кийского монастыря на Белом м. и «Поучение о моровой язве». В них Н. обосновал начавшиеся реформы, проводя параллель между деяниями Константина Великого и царя Алексея Михайловича, утверждал авторитет Церкви.
После оставления Н. Патриаршего престола наступил самый плодотворный период его лит. деятельности. В сочинениях и сборниках 1658-1666 г. он изложил систему церковно-канонических взглядов. По мнению С. К. Севастьяновой, ок. 1660-1661 гг. Н. составил «Наставление царю» (Севастьянова. 2011. Прил. 5) - сборник выписок из Нового Завета, Кормчей и «Нравственных правил» Василия Великого. В центре «Наставления...» - идея симфонии властей: идеального правителя, власть которого ограничена Законом Божиим, и христ. пастыря, вмешательство в дела к-рого со стороны правителя недопустимо. Еще одно крупное сочинение этого времени - Послание Н. к митр. Газскому Паисию Лигариду, написанное до выступления Лигарида против Н. (1662 г.; Гиббенет. 1882-1884. Ч. 1. С. 222-227). В нем Н. назвал 3 причины размолвки с царем: вмешательство Алексея Михайловича в церковные дела, отказ царя заступиться за патриаршего стряпчего, избитого царским человеком, происки недругов. Н. доказывал каноничность своего поведения ссылками на Кормчую книгу 1653 г. Той же теме посвящены послания Н. к патриархам Дионисию К-польскому и Нектарию Иерусалимскому, отправленные в дек. 1665 г. Письма были перехвачены царскими чиновниками и в 1667 г. прочитаны на Соборе. Известно содержание одного послания - к К-польскому патриарху Дионисию. Никон писал о вмешательстве царя в церковный суд, с осуждением высказался о создании Монастырского приказа, обвинял Алексея Михайловича в том, что он назначает архиереев на кафедры, церковные владения облагает тяжелым налогом.
Наиболее крупным сочинением Н. стало «Возражение, или Разорение, смиренаго Никона, Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисию Лигаридиусу, и на ответы Паисеовы» (более 900 рукописных листов). Оно содержит 27 возражений на 30 вопросо-ответов Паисия Лигарида и С. Л. Стрешнева. Автограф рукописи не сохранился, известны 14 списков XVII-XVIII вв. «Возражение...» аккумулировало церковно-канонические взгляды Н. В нем ярко проводится мысль о превосходстве духовной власти над светской: Н. уподобил власть светскую сиянию месяца, а духовную - свету солнца. Он рассуждал о принципах гос. устройства, качествах правосл. царя, подробно перечислил свои претензии к Алексею Михайловичу, вмешивавшемуся в церковные дела, особо критиковал Монастырский приказ.
Обвинения Н. имели резкий характер. В сочинениях, написанных во время опалы, Н. утверждал, что царь как светское лицо не может влиять на церковные дела. Церковь ничего ему не должна, а царь обязан организовать ее защиту. Поскольку порядки на Руси этим нормам не соответствовали, Н. объявлял их беззаконными и нехристианскими. Говоря о решении царем касавшихся Церкви дел, Н. сделал выводы, что «такова ради беззакония все упразнилося святительство от мала до велика» и церковь «уже не Божий храм». «От сего разумеем, яко последний час есть». При этом Н. игнорировал те слои визант. традиции, к-рые говорили об особой роли и назначении царской власти.
В высказываниях Н. можно отметить много общего с высказываниями сторонников григорианской реформы в католич. Европе, что дало основание оппонентам Н. обвинить его в «папизме». Однако между взглядами «папистов» и Н. есть существенная разница. Целями григорианской реформы были консолидация церковного сословия, повышение его роли и значения в обществе. Отсюда, напр., требование, чтобы епископ избирался не правителем, а собранием каноников - капитулом. Н. не стремился к консолидации и усилению позиций духовенства, проводя четкую границу между собой как патриархом и остальной Церковью, включая весь епископат. По мнению Н., патриарх был «образом Христа», от которого зависели все духовные лица и решение всех духовных дел, а митрополиты, архиепископы и епископы были «образами учеников и апостолов». Представление об исключительности патриаршего сана Н. аргументировал, апеллируя к рус. богослужебной традиции - повторению архиерейской хиротонии при возведении на Патриарший престол (традиция прекратилась после суда над Н.). По мнению Н., патриарх неподсуден Собору епископов возглавляемой им Церкви; правила, запрещающие оставление епископом своей епархии, относятся не к патриарху, но лишь к епископам (см.: ПЭ. Т.: РПЦ. С. 239). В этих особенностях взглядов Н. можно видеть одну из причин того, почему большинство рус. архиереев не выступили в его защиту.
Севастьянова ввела в научный оборот «Завещание-устав» Н. для братии Воскресенского монастыря. В 1660-1666 гг. Н. создал его на основе завещания прп. Иосифа Волоцкого (Севастьянова. 2011. Прил. 4). Н. дополнил свой текст цитатами из Свящ. Писания, выдержками из рукописных сборников XVII в.
Н. живо интересовался отечественной и мировой историей, был собирателем летописей. Обширные летописные сборники, Воскресенский и Никоновский, получили свое название по месту хранения и их владельцу. В годы Патриаршества Н. был создан патриарший летописный свод 1652 г., в котором нашли отражение политические симпатии и идеалы Н.
Н. был собирателем книг и создателем крупных б-к - Патриаршей, Воскресенской и Ферапонтовской. Наиболее обширной и разнообразной являлась Патриаршая б-ка Н. в Москве. В ней были собраны древние славянские переводы книг из 39 мон-рей страны. В результате поездки Арсения (Суханова) на Афон в 1653-1655 гг. б-ка пополнилась 395 книгами и рукописями, в числе к-рых помимо богослужебных книг были сочинения Гомера, Гесиода, Эсхила, Плутарха, Фукидида, Демосфена, визант. хроники, грамматики и т. п. Личная б-ка патриарха в Воскресенском мон-ре в 1658 г. насчитывала 156 книг, 5-ю часть к-рых составляли книги светского содержания (Луппов С. П. Книга в России в XVII в. Л., 1970. С. 133-136). В состав этого собрания входили книги московской и киевской печати, рукописные. В б-ке имелись книги разного содержания - четьи, естественнонаучные, житийные, исторические, географические (из редких - Космография, перевод сочинения Г. Меркатора). В келейной б-ке Н. были книги на латыни («Лечебник» с русским переводом), на греческом («Грамматика», Псалтирь), польском и немецком языках (Библии) (Севастьянова. 2007. Прил. 9). Н. этих языков не знал. Основная часть Патриаршей б-ки хранится ныне в Синодальном и Воскресенском собраниях ГИМ (Савва (Тихомиров), архим. Указатель для обозрения Моск. Патриаршей (ныне Синодальной) ризницы и б-ки. М., 1855). Воскресенская б-ка до нач. XX в. хранилась в Новоиерусалимском мон-ре, в 1906-1907 гг. значительная ее часть была передана в Синодальную б-ку (ныне в ГИМ). Во время ссылки в Ферапонтово Н. много читал. Из царских даров была сформирована б-ка из 43 печатных и 13 рукописных книг (Севастьянова. 2007. Прил. 9).
Память и почитание
Патриарх Никон. Фрагмент памятника 1000-летию России в Вел. Новгороде. 1862 г. Проект М. О. Микешина, И. Н. Шредера, скульптор М. А. Чижов
В 1682 г. царь Феодор Алексеевич направил в К-поль грамоты с просьбой «о прощении и разрешении блаженнаго Никона». Они были удовлетворены, Н. стали поминать в сане патриарха. В XVIII-XIX вв. документы о суде и приговоре над Н. не печатали в составе официально издававшихся «Деяний Великого Московского Собора 1666-1667 гг.». Ок. 1682 г. живописцами Оружейной палаты был создан тафтяной портрет Н. (облачение оформлено фрагментами шелковой ткани), происходящий из Высокопетровского мон-ря (ныне в ГИМ). Наиболее известным является изображение патриарха Никона с братией Новоиерусалимского мон-ря (парсуна, нач. 60-х гг. XVII в., ИАХМНИ). На нем Н. представлен со всеми знаками патриаршей власти. Возможно, портрет заказала царевна Татьяна Михайловна по случаю освящения Воскресенского собора Новоиерусалимского мон-ря в 1685 г.
Память Н. увековечил его ученик архим. Новоиерусалимского мон-ря Герман, составивший стихотворное описание жизни Н., выбитое впосл. на надгробии бывш. патриарха. Весьма сильны агиографические мотивы в посвященном Н. сочинении Шушерина. В разных списках к «Известию...» добавлены рассказы об исцелении больных Н. в Ферапонтовом мон-ре и позднее - на месте его погребения: в 1691 г. на гробнице прозрел слепой сторож Воскресенского монастыря, в 1705 г. исцелилась от паралича М. В. Стрешнева (Попытки канонизации патр. Никона / Сообщ.: В. Колосов // ИВ. 1880. Авг. С. 793-796). Н. занимался врачеванием во время пребывания в Воскресенском мон-ре, потом в Ферапонтовом монастыре. Он использовал травы и снадобья - «ладон росной, скипидар, траву чечюй, целибоху, траву зверабойную, ношатырь, квасцы, купорос, канфару, да камень безуй» (Дело о патр. Никоне. 1897. С. 378), но основным средством исцеления была молитва. В некоторых списках «Известия...» есть перечень имен 132 чел., исцеленных им в 1673-1676 гг. (Белокуров С. А., публ. «Дела свят. Никона патриарха, паче же рещи чудеса врачебная» // ЧОИДР. 1887. Кн. 1. Смесь. С. 86, 90-94).
Почитание Н. сосредоточилось в основанных им мон-рях. В 1874 г. настоятель Воскресенского мон-ря архим. Леонид (Кавелин) устроил в обители музей Н., позднее подобный музей возник в Иверском монастыре на Валдае. В соч. архим. Леонида «Святая Русь» (1891) Н. включен в число 795 рус. святых. В кон. XIX в. Н. почитался в Киево-Печерской лавре. В XX в. сторонником канонизации Н. был митр. Антоний (Храповицкий). Вопрос о канонизации Н. обсуждался при подготовке Поместного Собора Русской Церкви в 2000 г. (ЖМП. 2000. № 9. С. 55-68).
8 сент. 1862 г. в Вел. Новгороде был открыт памятник 1000-летию России (М. О. Микешин, И. Н. Шредер, М. А. Чижов) с изображением Н. 5 авг. 2006 г. патриарх Алексий II освятил памятник Н. в Саранске (скульптор Н. М. Филатов).
В 70-х гг. XVII в. в Пустозерске был составлен свод старообрядческих сочинений о Н., в котором он представлен «волком, хищником… предотечей антихриста» (Бубнов. Сказания. С. 459). В XVIII-XIX вв. продолжали создаваться «Сказания» о Н. такой же направленности, распространявшиеся среди старообрядцев.
Иконография
Иконография Н. богата и разнообразна: прижизненные и посмертные портреты, ктиторские изображения на иконах, книжные миниатюры, гравюры и литографии, образы в монументальных ансамблях. Наиболее ранние живописные «персоны» Н. имеют интересную иконографию и отличаются профессионализмом исполнения. По сведениям архим. Леонида (Кавелина), в Новоиерусалимском Воскресенском мон-ре хранилось 4 «старинных» (прижизненных) портрета Н. с разным типом изображения (Леонид (Кавелин). 1876. С. 328-329). Еще 3 портрета Н. экспонировались в Никоновском музее в Валдайском Иверском мон-ре, в т. ч. живописная копия С. И. Шуронского с портрета «старинного письма» и портрет на доске с образом Н. «в дни его изгнания» (Каталог Никоновского музея. 1920. С. 22-23. № 96, 97, 99). При жизни Н. его рельефный образ (наряду с изображением царской четы) был отлит на 3 колоколах - для Успенского собора Московского Кремля (1655, мастер А. Григорьев), Иверского (1656, тот же мастер) и Новоиерусалимского мон-рей (1658 - не ранее 1661; Н. был запечатлен с моделями церкви и колокола в руках) (все не сохр., см.: Зеленская Г. М. Прижизненные изображения патр. Никона // Никоновские чт. 2002. С. 7). В ряду своих 6 предшественников на Патриаршем престоле Н. был представлен в убранстве домовой церкви Патриаршего дворца в Кремле (Там же. С. 9).
Наиболее раннее сохранившееся изображение Н. известно на большой иконе «Господь Вседержитель, с припадающими свт. Филиппом, митрополитом Московским, и Святейшим патриархом Никоном» 1657 г. (ИАХМНИ; см.: Рус. ист. портрет. 2004. С. 66-69. Кат. 7; Савина Л. Н. Икона «Спас на престоле с припадающими митрополитом Филиппом и патриархом Никоном» из собрания МОКМ // ПКНО, 1988. М., 1989. С. 233-245). Иконографическим образцом послужил, вероятно, «Господь Вседержитель на престоле, с припадающим свт. Киприаном, митрополитом Московским» - образ кон. XIV - нач. XV в. (поновление - 1700, Г. Т. Зиновьев) из иконостаса Успенского собора Московского Кремля (ГММК; см.: Преображенский А. С. Ктиторские портреты средневек. Руси: XI - нач. XVI в. М., 2012. С. 299, 303, 305-306). Новоиерусалимский образ предназначался для местного ряда иконостаса монастырской деревянной Воскресенской ц., в нач. 60-х гг. XVII в. перенесен в иконостас (справа от царских врат) Голгофской ц. возводимого Воскресенского собора, в сер. XVIII в. при замене иконостаса помещен на столпе с зап. стороны, в XIX в. находился в киоте перед правым клиросом. К иконе были приложены в разное время принадлежавшие Н. панагия и коралловые четки; перед ней в праздничные дни служили молебны. Произведение было выполнено «мздою смиренного Никона» в патриарших или царских мастерских, покрыто серебряным позолоченным окладом с чеканной заказной надписью в 4 картушах на нижнем поле. Н. изображен справа коленопреклоненным, в отличие от свт. Филиппа - без нимба, руками касается стопы Спасителя. На нем архиерейское богослужебное облачение - красновато-золотистый крещатый саккос и белый омофор, на голове украшенная драгоценными камнями митра-«коруна». Лик исполнен в иконописной манере, русая борода разделена на 2 волнистые пряди (авторский фрагмент живописи). Над фигурой покаянная надпись - кондак на утрене Великой среды: «Паче блудницы, Блаже, беззаконовах, Щедре, слез точениа… избави мя Смиреннаго Никона раба Своего». Совр. список этого образа хранится в частном Музее рус. иконы в Москве (В начале было Слово... М.; СПб., 2013. С. 212. № 76). Икона аналогичного извода упоминается в описаниях Берлюковской пуст. Московской губ. (Кейн К. М. Изображения патр. Никона в искусстве XVII - нач. XX в. // Никоновские чт. 2002. С. 82), другая была создана для Иверского мон-ря на Валдае.
Самым ранним известным репрезентативным живописным портретом в рус. искусстве, и в частности в иконографии Н., является его изображение вместе с братией Новоиерусалимского мон-ря нач. 60-х гг. XVII в. (ИАХМНИ; см.: Рус. ист. портрет. 2004. С. 156-161. Кат. 58). По поводу авторства этого произведения, выдающегося по уровню исполнения и, по-видимому, натурного, существуют разные т. зр.: архим. Леонид (Кавелин) и Д. А. Ровинский приписывали его С. Лопуцкому, И. Э. Грабарь - Д. Вухтерсу, Е. С. Овчинникова допускала участие в работе артели под рук. И. А. Безмина и др. По мнению Г. М. Зеленской, это работа рус. мастера или мастеров (артель Новоиерусалимского мон-ря), исследователи из ГИМ считают автором иностранного живописца (по заключению Е. Ю. Ивановой, мастер свободно владел европ. системой живописи и один написал всех персонажей). Композиция парсуны разделена на 2 части: справа - монументальная фигура Н., стоящего на кафедре вполоборота влево, слева - группа из 8 монахов во главе с архим. Герасимом (имена подписаны: архидиак. Евфимий, духовник иером. Леонид, иподиак. Герман, ниже, по сторонам архим. Герасима,- диак. Иосия, «поддьяк» мон. Илиодор, иером. Иов, «поддьяк» Серафим). Патриарх в светлом серебристом саккосе с золотым цветочным орнаментом, на широком светлом омофоре в середине красно-коричневых крестов вышиты образы Божией Матери «Знамение», св. Иоанна Предтечи и «Восстание из Гроба», на поручах - образы из «Благовещения», митра вишнево-коричневого цвета с золотой отделкой. Правая рука Н. лежит на раскрытой книге (без текста), в левой - жезл без сулока с навершием в виде посоха. Максимально достоверно, с точными историческими подробностями передано одеяние Н. и его клириков, архиерейские атрибуты - панагия и крест-мощевик, жезл, а также четки и окуляры в руке одного из служителей, предметы монастырского обихода (большинство упом. в описи 1679 г., некоторые предметы хранятся в ИАХМНИ, ГММК; см.: Зеленская Г. М. Предметный мир парсуны «Патриарх Никон с братией Воскресенского монастыря» // Рус. ист. портрет. 2006. С. 66-88). Изображенная золотая панагия была положена на тело патриарха при его погребении (обнаружена при вскрытии захоронения в сер. 30-х гг. XX в.). Лицо патриарха с характерными портретными особенностями: широкое, округлое, с большим прямым носом и близко посаженными карими глазами, обрамлено длинными каштановыми волосами и темной окладистой бородой, оставляющей открытым подбородок и разделенной слева внизу на неск. прядей. Справа за спиной Н.- связанный с ним чтимый образ Божией Матери «Одигитрия». По предположению Зеленской, первоначально полотно поместили в настоятельские покои (поэтому в монастырских описях оно не упом.). В XIX в. парсуна находилась на хорах в Воскресенском соборе, в 1874 г. перемещена архим. Леонидом (Кавелиным) в монастырский музей. В 1854 г. ее отреставрировал Н. И. Подключников. Хромолитографии портрета и личных вещей Н. были изготовлены Ф. Дрегером по рисункам акад. Ф. Г. Солнцева (Снегирёв И. М. Древности Рос. гос-ва. М., 1849. Отд. 1. № 87, 88, 90-92, 94, 95, 103, 112; Отд. 4. № 1; отдельные листы в ГИМ, ГМЗК, ГЭ, ИАХМНИ).
Уникальное по технике исполнения произведение - монументальный тафтяной ростовой портрет Н. (ок. 1682), который приписывают живописцам Оружейной палаты И. А. Безмину, Богдану Салтанову или И. А. Валтыру (из Высокопетровского мон-ря; ГИМ; см.: Рус. ист. портрет. 2004. С. 154-155, 259-268. Кат. 57; Кочетков. Словарь иконописцев. С. 588). Н. показан стоящим на 3-ступенчатом подножии вполоборота влево, в охристом саккосе, из-под к-рого виден светло-коричневый подризник, в голубом омофоре с золотыми крестами, слева возле пояса палица, на голове красно-коричневая митра с орнаментами (без креста). Правая рука патриарха поднята в благословляющем жесте, в левой - жезл с золотым навершием в виде посоха; наперсный крест и панагия спускаются на цепях ниже груди. Личное выполнено в технике масляной живописи на шелке (мастер обладал европ. академической выучкой), одежды - в технике аппликации (текстиль - ок. 15 видов ткани, золоченая бумага). У Н. мелкие черты лица: темные глаза под нависшими веками, прямой нос, немного впалые щеки; каштановая до середины груди борода разделена на мелкие пряди, длинные волосы лежат на плечах. Вероятно, портрет был создан по заказу царя Феодора Алексеевича для храмового дворцового комплекса в Московском Кремле. В 1689 г. принадлежал боярину В. В. Голицыну, к-рому, возможно, был подарен царевной Софией Алексеевной. Поновлен, вероятно, в 40-х гг. XVIII в., при ремонтных работах в Высокопетровском мон-ре (авторская живопись на лике под записью). Аналогичный по технике портрет Н. с противоположным поворотом фигуры и др. положением рук был изготовлен по заказу царевны Татьяны Михайловны; в 1698 г. описан как «Персона Святейшаго Никона Патриярха на полотне, изображен живописным письмом, ризы и одежда наклеена клеем корлуком разных бархатов и атласов» (находился в Новоиерусалимском мон-ре, не сохр., опубл.: Собрание памятников церк. старины. 1913. С. 37. № 9).
Ряд более поздних портретов Н. имеет традиционную для этого жанра иконографию: поясной образ иерарха в повороте влево в полном богослужебном облачении (саккос, омофор, высокая митра греч. типа, крест и панагия) на темном фоне. Патриарх средних лет, спадающие на плечи темные пряди волос и окладистая борода средней величины без проседи, черты лица восходят к прижизненным изображениям, но, как правило, более идеализированы. Правой рукой Н. именословно благословляет, в левой держит жезл с навершием греч. формы, без сулока. Погрудный портрет патриарха сер. XVIII в. (из собрания МГА МИД, ГИМ) восходит к его изображению на парсуне нач. 60-х гг. XVII в.: отличия в рисунке жезла (здесь он с большим фигурным навершием и сулоком), креста и панагии, в красном цвете саккоса. На портрете кон. XVIII в. из ризницы Соловецкого мон-ря (АОКМ; по описи 1866 г. находился в ризнице: ГААО. Ф. 878. Оп. 1. Д. 42. Л. 294 об.) и на портрете того же времени (и, возможно, того же автора) из Кириллова Белозерского мон-ря (КБМЗ; см.: Варлаам (Денисов), архим. Описание ист.-археол. древностей и редких вещей, находящихся в Кирилло-Белозерском мон-ре. М., 1859. С. 78) детали облачения практически идентичны. На соловецком изображении к имени патриарха на фоне слева добавлена надпись: «Полагалъ Начало Монашеству Въ Анзерскомъ Скиту, При Строителѣ Елеазарѣ Святомъ». На портрете из кирилловской портретной галереи слева на фоне в квадратном клейме - вид соборов Новоиерусалимской обители, передающий их облик в сер.- 2-й пол. XVIII в. (Святейший патр. Никон. 2005. С. 82, 84. Кат. 61). Иной вид мон-ря воспроизведен на портрете 2-й пол. XVIII в. (ТСЛ): взор Н. поднят к обители, облачение как на прижизненной «персоне», навершие жезла с сулоком венчает образ «Всевидящее Око» в сиянии, на панагии с 2 подвесками образ Господа Саваофа.
Сравнительно молодым на фоне церковного купола Н. показан на портрете кон. XVIII - нач. XIX в. (ГМЗРК; см.: Колбасова Т. В. Портретная галерея Ростовского Спасо-Яковлевского мон-ря // СРМ. 2002. Вып. 12. С. 236, 251-252. № 22. Ил. 8, 9; портрет Н. экспонировался также в Белой палате Ростовского музея: Бычков Ф. А. Путев. по Ростовскому музею церк. древностей. Ярославль, 1886. Прил. С. 19-20. № 2; см. также: Госкаталог. РФ. № 5108268, 5108293). Еще один портрет Н. воспроизведен в изд.: Исторический альбом портретов известных лиц XVI-XVIII вв. / Изд.: А. М. Лушев. СПб., 1870. Л. 8. Рисованный портрет Н. неизвестной иконографии входил в состав галереи из 302 изображений рус. деятелей в московском Румянцевском музее (Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 4. Стб. 228).
Д. А. Ровинский описал 5 гравированных портретов Н. XIX в., большинство к-рых принадлежат к традиц. типу (Там же. Т. 2. Стб. 1382). В основном встречаются поколенные или поясные изображения Н., обращенного влево, богослужебное архиерейское облачение сохраняет исторические детали; внизу - краткие биографические сведения о патриархе. Традиц. поясной вариант известен на гравюре И. Розонова 1801 г. (Карамзин Н. М. Пантеон рос. авторов / Изд.: П. П. Бекетов. М., 1801. Ч. 1. Тетр. 1; 2-й оттиск в изд.: Бекетов П. П. Собрание портретов россиян знаменитых. М., 1821. С. 81-83. Вкл.; 3-й оттиск в изд.: Он же. Портреты именитых мужей Рос. Церкви, с прил. их кр. жизнеописания. М., 1843). На гравюре пунктиром и резцом Н. Афанасьева (1825), изданной «усердием архимандрита Аполлоса» (НКПИКЗ, ГМИИ, ГИМ; см.: Патр. Никон. 2002. С. 146. Кат. 64), портрет заключен в овал на постаменте, слева от фигуры - стол с книгами, на к-рый патриарх положил руку. Поясные и оплечные портреты Н. этого распространенного типа часто иллюстрировали издания, где иногда дополнялись факсимиле автографа патриарха (см., напр.: Аполлос (Алексеевский), архим. Начертание жития и деяний Никона, патр. Московского и всея России. М., 1859 (гравюра Ф. Миловидова); Быков А. А. Патр. Никон: Его жизнь и обществ. деятельность. СПб., 1891; Суворин А. С. Патр. Никон. СПб., 1893; Сергиевский Н. Ф. Святейший всерос. патр. Никон, его жизнь, деятельность, заточение и кончина. Описание основанного патриархом Никоном Воскресенского мон-ря, именуемого «Новый Иерусалим», его святынь и достопримечательностей. М., 1894; список иллюстраций см.: Кейн К. М. Изображения патр. Никона в искусстве XVII - нач. XX в. // Никоновские чт. 2002. С. 85-86). На эстампе 1897 г. по рис. В. А. Комашко Н. представлен фронтально, в рост, в богослужебном облачении, с двукирием в правой руке и с крестом в левой, на груди 2 панагии и крест. Гравюры и литографии с портретами Н. хранятся в РГБ, ГИМ, ГМИИ, ИАХМНИ, ГМЗРК. Литография с портретом Н. находилась в приемной комнате прп. Макария (Иванова) в скиту Оптиной пуст. (Жизнеописание оптинского старца иеросхим. Макария. М., 1997. С. 68).
Существовал др. тип изображения Н.: в рясе, патриаршей мантии и клобуке с крестом. Подобные портреты, гл. обр. ростовые, различаются по композиции. Наиболее ранним вариантом являлась созданная в 50-х гг. XVII в. парсуна, приписанная авторству «живописного дела мастера» Иоанна Детерса (Детерсона) (состоял на службе в Оружейной палате в 1643-1655; см.: Кочетков. Словарь иконописцев. С. 178-179). Этот портрет хранился в Новоиерусалимском монастыре, впервые упомянут в описи обители 1679 г. (Леонид (Кавелин). 1876. С. 329; передан в Московский обл. музей, не сохр., опубл.: Собрание памятников церк. старины. 1913. С. 63, 64. № 4; Грабарь И. Э. История рус. искусства. М., [1913]. Т. 6: Живопись. С. 415; Руднева Л. Ю. О живописной парсуне посл. трети XVII в. и ее традициях в XVIII в. // Рус. ист. портрет. 2004. С. 42-43). Н. был представлен вполоборота вправо, в правой руке - необычный жезл, увенчанный распятием, в левой - развернутый свиток с текстом ирмоса Пасхального канона: «Светися, светися, новый Иерусалиме…» (судя по надписи, по мнению Зеленской, портрет был написан в связи с основанием Новоиерусалимской обители в 1656, т. е. уже после смерти Детерса). На очелье клобука патриарха - Деисус, лицо с заостренными чертами и впалыми щеками. Детали облачения восходят к подлинным сохранившимся вещам Н. (клобук «на греческое дело» из Патриаршей ризницы, ГММК). Этот портрет неоднократно воспроизводился на гравюрах и литографиях (напр., фрагмент московской хромолитографии нач. XX в. И. А. Морозова, ГЛМ; тоновая литография кон. XIX в., РГБ), а также помещался в изданиях обители (Леонид (Кавелин). 1876. Вкл.; 1886. Вкл. (хромолитография А. Зеленкова, справа вид Новоиерусалимской обители)). В зеленой мантии и белом клобуке с крестом Н. был представлен и на портрете из Никоновского музея на Валдае, писанном в масляной технике на дереве (Каталог Никоновского музея. 1920. С. 22. № 96).
Парадным репрезентативным характером отличается ростовой живописный образ нач. XX в. (после 1903, ГМЗК; см.: Патр. Никон. 2002. С. 148-149. Кат. 66; Святейший патр. Никон. 2005. С. 50-51. Кат. 19). Н. обращен влево, правой рукой именословно благословляет, в левой, со светлыми четками на запястье, держит высокий жезл с распятием. Патриарх сравнительно молод, на одной из скрижалей сине-зеленой мантии различим деисусный образ Богоматери, на груди - панагия с образом Божией Матери «Одигитрия», клобук богато расшит образами святых в клеймах. Судя по реалистичным деталям облачения, портрет скопирован с раннего оригинала, каковым, вероятно, была парсуна Детерса или ее творческое повторение. На темном фоне 2 картины - с видами Кий-Островского Крестного и Новоиерусалимского мон-рей (скорее всего написаны с хромолитографий или фотографий), под ногами Н. орлец. Поясной вариант этого изображения - портрет Н. с видом Новоиерусалимского мон-ря; судя по идентичным деталям, исполнен тогда же (ГМИР; см.: Рус. искусство из собр. ГМИР. 2006. С. 211. Кат. 311).
Более точной с т. зр. иконографии копией прижизненной парсуны является ростовой портрет Н. 1913-1914 гг. (дар И. И. Бриллиантова Ферапонтову мон-рю, КБМЗ; см.: Святейший патр. Никон. 2005. С. 72-74. Кат. 49; Шаромазов М. Н. Ферапонтов мон-рь: Страницы истории: Путев. по экспозиции / КБМЗ. М., 2002. С. 66. Ил. 51). Живопись довольно условна (к этому времени протограф уже нуждался в реставрации). Мантия патриарха малинового цвета, на нижних скрижалях образы херувимов. Согласно надписи на обороте подрамника, портрет «писала Надежда Косарева, ученица 8[-го] класса С. П. Б. Исидоровского епархиального училища»; в 1914 г. он был «исправлен» худож. Т. Н. Гиппиус (сестрой поэтессы З. Н. Гиппиус) «по фотографии с портрета, писанного… царским живописцем Дитерсом…» и передан в мон-рь 2 авг. 1915 г. Др. портрет Н. в подобном облачении (клобук иной формы) «в овальной раме» хранился в Чудовом мон-ре (Собрание памятников церк. старины. 1913. С. 65. № 13в; Три века: Россия от смуты до нашего времени: Ист. сб. / Ред.: В. В. Каллаш. М., 1912. [Т. 1.] С. 231).
К этому типу изображения можно отнести и книжные иллюстрации к царским Титулярникам 70-х гг. XVII - нач. XVIII в. Поясные или погрудные образы заключены в овальные или арочные рамки, окруженные цветочным орнаментом. В Титулярнике 1672 г., созданном в мастерской Посольского приказа для поднесения царю Алексею Михайловичу по заказу боярина А. С. Матвеева (иконописцы И. Максимов и Д. Львов, РГАДА. Ф. 135. Отд. V. Рубр. III. № 7. Л. 94 (74); Портреты, гербы и печати Большой гос. книги 1672 г. СПб., 1903. Л. 57), образ Н. поясной, развернут вправо; патриарх в рясе, архиерейской мантии, невысоком белом клобуке с крестом, с панагией на груди; правая рука в благословляющем жесте, в левой - четки и жезл без сулока. У Н. специфическая внешность: темные глаза, крупный, сильно выступающий нос, черная прямая борода, оставляющая открытым подбородок, широкие скулы и слегка впалые щеки; надпись: «Пре(ж)де бывшïй патриа(р)хъ Никонъ» (внизу текст о низложении Н.). Изображение Н. с такой же или традиц. надписью присутствует и в др. экземплярах Титулярника: 1672-1673 гг. (РНБ. Эрм. № 440. Л. 86), 1690-1698 гг. (ГИМ. Муз. № 4047. Л. 76 (79); см.: Грибов Ю. А. Лицевой Титулярник кон. XVII в. из собр. ГИМ // Рус. ист. портрет. 2006. С. 113-141), нач. XVIII в. (РНБ. ОСРК. F.IV.764. Л. 107 (109)) и др. «Портреты» отличаются деталями рисунка (жестами рук, клобуком с крестом или без него, оттенками фиолетовой мантии), индивидуализацией облика (острый нос, жидкие волосы, прямая, относительно короткая борода).
Третий прижизненный портрет описан архим. Леонидом (Кавелиным), который полагал, что эту работу нем. художника упоминал в своих записках митр. Паисий Лигарид (Леонид (Кавелин). 1876. С. 329). Н. был запечатлен сидящим в кресле в простой «рясе и камилавке (Афонского образца валеной низкой, покрытой наметкой покрывалом) черной байберековой с вышитым напреди ее жемчужным Херувимом» (хранится в ИАХМНИ), его правая рука покоилась на раскрытой кн. Апостол (1 Кор 6. 12), в левой Н. держал трость и черные янтарные четки - подлинные вещи, позднее сохранявшиеся в обители. Последующие повторения этого портрета неизвестны. Возможно, его творческой репликой является предположительный портрет Н. 2-й пол. XVIII в. (?) из частного собрания: поясное изображение духовного лица вполоборота вправо, в рясе и коричневом клобуке с воскрилиями, на груди только крест, в правой руке - четки, в левой - высокий черный жезл с навершием в виде посоха.
К прижизненным изображениям Н. относятся также 2 рисунка художника, сопровождавшего барона А. фон Мейерберга в его путешествии по России в 1661-1662 гг. (Рисунки к путешествию по России. 1827. Л. 59, 60). На одном Н. показан идущим влево, в архиерейских одеждах, с жезлом в правой руке и с платом в левой; за его спиной - маленькая фигура отрока, поддерживающего омофор. Черты лица патриарха не вполне соответствуют запечатленным на др. ранних портретах (большие глаза, нос с горбинкой), борода сравнительно узкая и короткая, раздвоенная на конце. В большей степени напоминает по внешности прижизненные портреты 2-й рисунок Н. из альбома Мейерберга: патриарх запечатлен в рост «в обыкновенном домашнем одеянии» (рясе и клобуке), в руках - посох и четки.
Значительный ряд изображений Н. сохранился на подносных образах Кий-Островского Крестного мон-ря, именуемых «Кийский крест, с предстоящими» («Поклонение Кийскому кресту», «Крестовый образ»; см. ст. Кийский крест). Иконографическим источником послужили иконы с предстоящими (не ранее 1658, сохр. прориси с икон - ИАХМНИ), находившиеся по сторонам «кипарисного» креста с распятием в Голгофской ц. Новоиерусалимского монастыря: слева - в рост царь равноап. Константин, царь Алексей Михайлович и коленопреклоненный Н., справа - царица равноап. Елена, царица Мария Ильинична и царевич Алексей Алексеевич (Леонид (Кавелин). 1876. С. 243, 291. № 120; Зеленская Г. М. Прижизненные изображения Патр. Никона // Никоновские чт. 2002. С. 9-11). Иконы с теми же предстоящими (равноапостольные Константин и Елена, «персоны» ктиторов) были установлены в Крестовоздвиженском соборе по сторонам Кийского креста (1656). Скорее всего именно их использовали местные мастера в качестве образцов при создании списков. Еще одним протографом послужила икона «по полотну» письма Салтанова, предназначавшаяся «к великому государю в хоромы» (1677-1678, ГММК; см.: Успенский А. И. Царский живописец дворянин Иван Иевлевич Салтанов // Старые годы. СПб., 1907. Март. С. 75-86; Кочетков. Словарь иконописцев. С. 582-583, 587-588).
В посл. трети XVII - кон. XVIII в. такие произведения писали онежские мастера по заказу Крестной обители в темперной, масляной или смешанной технике, на холстах и иконных досках. В центре композиции помещали изображение Кийского креста с детальным рисунком всех реликвий (иногда под сенью, воспроизводившей подлинный киот в иконостасе кий-островского Крестовоздвиженского собора), слева от него - образы стоящих или коленопреклоненно молящихся царя равноап. Константина, царя Алексея Михайловича и Н., справа - царицы равноап. Елены, царицы Марии Ильиничны и царевича Алексея или, в единичных случаях, царицы Наталии Кирилловны. На иконе посл. трети XVII - нач. XVIII в. (из собора Рождества Христова в Каргополе, АМИИ; см.: Святейший патр. Никон. 2005. С. 64-65. Кат. 38) Н. изображен в земном поклоне, фигура непропорциональна, с большой головой. На нем богослужебное облачение с перекинутым через левую руку омофором, голова покрыта митрой, сбоку палица, черты лица крупные и правильные, борода почти без проседи, в левой руке развернутый вверх свиток; надпись: «Стѣишïи Патрïархъ Нïконъ». Образ 1780 г. работы мастеров артели И. И. Богданова-Карбатовского (из собрания В. Д. Поленова, ГИМ; см.: Патр. Никон. 2002. С. 76-77. Кат. 30) относится к варианту изображения, на котором нет фигуры царевича Алексея Алексеевича (получил распространение после его смерти в 1670); в подписи указано имя архим. Макария. Тексты заимствованы из службы в день праздника Происхождения честных древ Креста Господня, на свитке Н. текст тропаря из 7-й песни канона празднику. Иконы этого извода (известно ок. 20) хранятся в ГРМ, ИАХМНИ, ГМИР (1787), ГИМ (1780, 1785), ГТГ, НГОМЗ и др. (см. также иконы из Новодевичьего и Зачатьевского мон-рей: Собрание памятников церк. старины. 1913. С. 67. № 16, 17). Нек-рые детали облачения Н. (митра) напоминают исторические, лик с портретными особенностями.
Возможно, для подобных изображений был сделан рисунок в Сийском иконописном подлиннике 2-й пол. XVII в. (РНБ; см.: Покровский Н. В. Сийский иконописный подлинник. СПб., 1897. Вып. 3. С. 136. № 113. Табл. 43. (ПДПИ; 122)): Н. в богослужебном облачении и высокой митре без креста и царь Алексей Михайлович представлены в рост, обращены друг к другу, в правой руке патриарха жезл, левая вытянута вперед; надпись: «стѣйшïй патрïа(р)хъ Никонъ». У Н. узкое лицо, длинные густые кудрявые волосы, лежащие на плечах, сравнительно небольшая окладистая борода.
Редким примером изображения Н. в монументальном цикле является его предположительный «портрет» (подпись утрачена) в ряду образов 10 патриархов в росписи алтарной части собора в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери московского Сретенского мон-ря (1707, роспись осуществлена при игум. Моисее (Великосельском) на средства боярина С. Ф. Грибоедова). Образы являются продолжением композиции «Союзом любви связуемы апостолы» в диаконнике собора. Как и др. первоиерархи, Н. представлен фронтально по пояс, в медальоне, обрамленном цветочной лозой. Образ патриарха, отождествляемого с Н. по нек-рым признакам внешнего сходства (Корнюкова Л. А. Иконный портрет в монумент. живописи XVII в. // Рус. ист. портрет. 2004. С. 27, 29; Липатова. 2009. С. 40, 68), отличается от др. его изображений формой бороды, прямой и раздвоенной. Все патриархи с нимбами, облачены в саккосы, омофоры и митры, на груди по 2 панагии и по кресту, в руках - жезлы. Н. был изображен также в росписи Преображенского собора Новоспасского мон-ря в Москве (предположительный образ в числе «портретов» патриархов в алтарной части, 1689, мастера артели Гурия Никитина; см.: Снегирёв И. М. Новоспасский мон-рь. М., 1843. С. 55), Успенского собора Валдайского Иверского мон-ря в композиции «Принесение в обитель Иверской иконы Божией Матери» (первоначальные росписи, исполненные в 1688-1689 М. Карповым «со товарищи», впосл. неоднократно поновлялись и переписывались, в т. ч. в 30-х гг. XIX в. осташковскими мастерами И. и А. Митиными; реставрированы в 2006-2010). В наст. время в росписи столпа над Иверской иконой Божией Матери (в интерьере собора) помещено ростовое изображение Н.
Личность Н., события его жизни привлекали внимание рус. художников: рис. «Мужественный подвиг патриарха Никона» («в укрощении народного бунта в Новгороде с опасностию собственной жизни…») (1805, Д. И. Иванов; см.: Сб. материалов для истории имп. АХ за 100 лет ее существования / Ред.: П. Н. Петров. СПб., 1864. Ч. 1. С. 469, 473), картины «Вербное воскресенье в Москве при царе Алексее Михайловиче» (1865, В. Г. Шварц, ГРМ), «Патриарх Никон в Новом Иерусалиме» (1867, Шварц, ГТГ; гравюра Б. Пуца по рис. Кудрявцева опубл.: Нива. 1881. № 8. С. 185), «Патриарх Никон предлагает новые богослужебные книги» (1880, А. Д. Кившенко, хромолитография Н. А. Ризникова, экземпляр в РГБ; иллюстрация для изд.: Рождественский С. Е. Отечественная история в картинах для школы и дома. СПб., 1881. № 13), «Суд над патриархом Никоном» (ок. 1892, гравюра Шюблера по рис. А. Земцова опубл.: Нива. 1892. № 5. С. 109), «Патриарх Никон перед судом 1 дек. 1666» (1885, Н. В. Неврев), «Царь Алексей Михайлович и Никон, архиепископ Новгородский, у гроба чудотворца Филиппа, митрополита Московского» (1886, А. Д. Литовченко, ГТГ; см.: ГТГ: Кат. собр.: Живопись XVIII-XIX вв. М., 2001. Т. 4: Живопись 2-й пол. XIX в. Кн. 1: А-М. С. 379-380. № 864; эскиз 1884 г. в ИАХМНИ), «Суд над патриархом Никоном» (1906, С. Д. Милорадович, варианты в ИАХМНИ, ГМИР, эскиз в ЦАК МДА), «Кончина патриарха Никона на реке Которосли в городе Ярославле» (гравюра Пястушкевича по рис. Н. Д. Дмитриева-Оренбургского опубл.: Нива. 1892. № 40. С. 872) и др. На оригинале для литографии (рисунок тушью и акварелью) 1852 г. (ГИМ) показана похоронная процессия с телом Н. в Новоиерусалимский мон-рь 26 авг. 1681 г. (Патр. Никон. 2002. С. 21). К образу Н. обращаются и совр. живописцы (М. В. Копьев, И. Г. Машков, Т. Н. Папсуева, В. В. Шилов).
В старообрядческой среде создавались настенные листы и лицевые рукописи с изображением Н. как ересиарха и «отступника святыя веры». Один из первых рисунков собственноручно выполнил протопоп Аввакум Петров как иллюстрацию к «Поучению аввы Дорофея о любви»: условный образ Н. помещен среди «врагов Церкви» за пределами круга с надписью: «Б[о]гъ» (Пустозерский сб.: Автографы соч. Аввакума и Епифания / Изд. подгот.: Н. С. Демкова и др. Л., 1975. Л. 1-2 об. С. 151-152). Неск. списков иллюстрированного «жития» Н. краткой и пространной редакций изготовлены в кон. XIX - нач. XX в. в книгописной семейной мастерской А. С. Каликина в дер. Гавриловской Вологодской губ. (БАН. 45.4.9; 45.5.9; Собр. Ф. А. Каликина. № 49; Дружин. 325; РГБ. Ф. 17. № 140; см.: Бубнов Н. Ю. Старообрядческое «антижитие» патр. Никона // Святые и святыни северорус. земель: (По мат-лам VII науч. регион. конф.). Каргополь, 2002. С. 221-230; Памятники старообр. письменности: Сочинения Геронтия Соловецкого. История о патриархе Никоне / Авт.-сост.: Н. Ю. Бубнов. СПб., 2006). В рукописях встречаются миниатюры: «Шаман предсказывает Никону будущее» (Н.- младенец на руках у матери), «Татарин предсказывает Никону будущее» (средовек в рясе), «Виде Елеазар змия страшна на выи Никона» (средовек в монашеской одежде, голова покрыта клобуком), «Увидеша Никона необычно благословляюща» (Н. на амвоне, в фелони, омофоре и черном клобуке с херувимом), «Никон обещает освободить еретика Арсения» (в том же облачении, с жезлом в руке), «Никон у царя» (огромный змей, беседующий с царем), «Никон бьет святого епископа Павла за обличение» (в профиль, в саккосе, омофоре и высокой митре), «Свирепствует Никон над святыми иконами», «Никона коронуют дияволи», «Суд над Никоном», «Никон в гробу» и др.
Миниатюры с образом Н. встречаются также в лицевых рукописях «Истории об отцах и страдальцах соловецких» с сер. XVIII в., напр. в списке нач. XIX в. (после 1805) из собрания Ф. Ф. Мазурина: «Видение прп. Елеазару Анзерскому», «Дворы патриаршие» (Н., наущаемый бесом), «Поставление Никона патриархом», «Епископ Павел и протопоп Аввакум перед патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем на церковном соборе» и др. (РГАДА. Ф. 196. Оп. 1. Д. 291; см.: Денисов С. Д. История об отцах и страдальцах соловецких: Лицевой список из собр. Ф. Ф. Мазурина / Изд. подгот.: Н. В. Понырко, Е. М. Юхименко. М., 2002. С. 237-270. Вкл. Мин. 2, 9-11, 16, 20).
Портреты Н. входят в литографированные серии портретов рус. патриархов (1859, 1870, мастерская И. А. Голышева в Мстёре, РГБ), а также в совр. циклы портретов предстоятелей Русской Церкви, иконографически напоминающие изображения в Титулярниках (ЦАК МДА, Патриаршие (Митрополичьи) покои ТСЛ, резиденция Патриарха Московского и всея Руси в Переделкине).
Скульптурный образ Н. помещен в группе просветителей на постаменте памятника, посвященного 1000-летию России, в Вел. Новгороде (1862, проект М. О. Микешина при участии И. Н. Шредера, скульптор М. А. Чижов). В 2005 г. к 400-летию со дня рождения Н. в с. Вельдеманове (Перевозский р-н Нижегородской обл.), на родине патриарха, был установлен памятник-часовня с его барельефным изображением. Др. монумент Н. был открыт в Саранске в 2006 г. (скульптор Н. М. Филатов, архит. С. П. Ходнев). Образ Н. разрабатывался также мастерами декоративно-прикладного искусства кон. XX - нач. XXI в. (эмали, ГМЗРК; шкатулки, ИАХМНИ).
